А.В.Суворов, доктор психологических наук, доцент Кафедры педагогической антропологии Университета Российской академии образования ТВОРЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ Я ослеп в трехлетнем возрасте, а оглох - в девятилет- нем. Получилось так, что с детства творчество стало подлин- ным смыслом моей жизни. Сначала, конечно, это было предтвор- чество - игра-фантазирование в одиночку; затем первые опыты стихосложения, публицистика и, наконец, наука. Творческая мотивация сформировалась на уровне одержимости. Вне твор- чества, без творчества я не мог и не могу представить своего физического существования. В шестидесятые годы замечательный педагог Альвин Вален- тинович Апраушев, ставший вскоре завучем, а через год дирек- тором Загорского детского дома для слепоглухонемых, обучил всех старших воспитанников зрячей машинописи. Пожалуй, меня с моей творческой одержимостью это выручило, как никого дру- гого. Я мог самостоятельно перепечатывать свои брайлевские (то есть написанные по системе Брайля - рельефно-точечным шрифтом слепых) рукописи по-зрячему. При этом я не позволял себе халтурить и ничего, кроме писем, не писал без брайлевс- кого черновика. Да и некоторые наиболее важные письма тоже писал сначала по Брайлю, а потом перепечатывал по-зрячему, чтобы иметь в доступном виде хотя бы черновики. Уровень творческой самостоятельности был, таким образом, в тех усло- виях максимально достижимым. Однако, "скрипя сердцем", я вынужден был терпеть до- вольно жесткие ограничения в моей творческой работе. Само собой, далеко не вся необходимая и просто интересующая меня литература была мне доступна. Мне не были доступны мои собс- твенные рукописи, перепечатанные по-зрячему, а я при перепе- чатке вносил в них более/менее серьезную правку, и потом уже ничего не мог в них изменить. Редактор ли, научный ли кон- сультант, не желая тратить время на непосредственную беседу со мной по тексту, предпочитал действовать по стандарту: вписывать свою правку и свои соображения на полях рукописи, на обороте страниц, и тут же вставала почти неразрешимая проблема, кто и как познакомит меня с этими пометками. Чтобы хоть как-то печататься, приходилось соглашаться на то, чтобы редакторы правили мои тексты по своему усмотрению, без сог- ласования с автором. Но это значило, что я уже не мог пол- ностью отвечать за собственный труд. Впрочем, как правило (хотя правил нет без исключений), насколько знаю по сообще- ниям моих друзей, к текстам моим относились бережно, отсебя- тины не допускали. Я знал о существовании компьютеров, специально приспо- собленных для слепых; о читающей машине "Оптакон", устроен- ной так, что миниатюрный "глаз" - телекамера - ведется по строчкам обычного печатного текста, а у вас под пальцем по- являются вибрирующие контуры зрячих букв, увеличенных и виб- рирующих так, как вам нужно, имеющих такую толщину контуров, какая вам удобнее. Я знал, что эта техника есть в Доме прос- вещения Всероссийского общества слепых. Мне показывали эту технику и за границей. Я и не прочь был бы научиться читать по-зрячему с помощью "Оптакона", овладеть компьютером с брайлевской приставкой, но долгое время мне просто не с кем было регулярно посещать Дом просвещения... Между тем в ходе работы над кандидатской диссертацией надо было создавать десятки вариантов одного и того же текс- та, - по Брайлю, потом по-зрячему, потом опять по Брайлю... В зрячем тексте появлялись обидные опечатки, менявшие смысл на прямо противоположный, и только при обратной перепечатке по Брайлю эти опечатки становились мне известны. Можно ска- зать, что, помогая мне в работе над авторефератом кандидатс- кой диссертации, перепечатывая по Брайлю возвращаемые на до- работку зрячие варианты рукописи, всюду меня сопровождая, - мама надорвалась, и это ускорило развязку - перед самой за- щитой моей у нее произошел инсульт. ___12. Компьютером с брайлевской приставкой в Республиканском центре компьютерных технологий Всероссийского общества сле- пых (РЦКТ ВОС) я овладел очень быстро. Овладел - и, потря- сенный открывшимися перспективами, буквально вцепился в компьютер, очень скоро начал ездить в Центр каждый день, си- деть там с утра до вечера, с открытия до закрытия. Если вы- нужден был отлучаться из Центра по каким-либо даже самым нужным делам, все равно это время воспринимал как потерянное для непосредственного творчества. Безграничные возможности правки. Никакой двойной рабо- ты: написал, выправил - и на принтер; и у редактора, у науч- ного консультанта, просто у зрячего друга - точно такой же текст, как у меня на дискете. Пожалуйста, указывайте страни- цы, где нужно сделать исправления: я найду эти страницы быстрее вас на компьютере и тут же сделаю всю необходимую, согласованную нами правку. А какое роскошное средство обще- ния! Приходит в Центр научный консультант, или журналист, или еще кто, - и обращается ко мне посредством зрячей клави- атуры компьютера, а я отвечаю посредством брайлевской клави- атуры приставки "Брайльбокс". Разговор сохраняется, все сде- ланные мне предложения по работе можно многократно освежить в памяти и максимально учесть. Можно стало оперативную рабо- чую информацию вводить в компьютер, минуя брайлевскую пере- печатку, и я быстро знакомлюсь с ней и вовремя по ней реаги- рую. Можно стало читать компьютерный набор интересующих меня научных изданий, а нет, так вводить их текст в компьютер посредством сканера. Но самое главное - я почувствовал себя полноценным зря- чим, если и не слышащим, автором. Я смог избавиться от веч- ного проклятия - сдавать в печать, по существу, черновики. Уровень моей творческой самостоятельности стал почти равен уровню творческой самостоятельности зрячих. ("Почти" - в смысле физических и технических возможностей; самостоятель- ность мышления и мировоззренческой позиции, сила воображе- ния, этическая основа творчества - это другие, и притом са- мые важные, сути дела касающиеся, "показатели", по которым инвалид вполне может и превосходить своих "нормальных" кол- лег.) Творчество мое рванулось вперед с фантастической ско- ростью. За неполных полтора года я подготовил к защите док- торскую диссертацию. Отредактировал большую книгу, ранее введенную в компьютер моими друзьями, и сдал ее в издатель- ство. Ввел сам рукопись новой книги, сам распечатал и тоже сдал в другое издательство. Написал несколько статей, су- ществующих теперь для меня только в электронном варианте. Это все не считая массы рабочих текстов, так сказать, для внутреннего использования - отчетов, дневников... За полтора года проделана работа, которую без компьютера я проделал бы, может быть, лет за десять, при куда большем напряжении и пе- ренапряжении сил... Все до одного сотрудники Центра, начиная с генерального директора Сергея Николаевича Ваньшина, а так же наиболее опытные пользователи, в любую минуту готовы были прийти мне на помощь, дать консультацию, помочь спасти материал, улета- ющий по моей неопытности в небытие. Убедившись, что я совер- шенно не мыслю без компьютера своей работы и переключил на него все самое ответственное и срочное, мне за несколько ме- сяцев до защиты докторской диссертации предоставили неслы- ханную льготу: я просил только разрешения записываться на компьютер, например, на вторник следующей недели - не утром ближайшего предыдущего вторника, как положено, а вечером в понедельник; мне же разрешили зарезервировать рабочее место на месяц вперед, каждый месяц подавая заявление с просьбой продлить эту льготу еще на месяц, и просьбу Сергей Николае- вич всегда с улыбкой удовлетворял. Улыбка его была вызвана тем, что, все же несколько стесняясь, я в оправдание своего нахальства подробно перечислял в своих заявлениях, какая именно предстоит мне работа на ближайший месяц. ___13. Компьютер с брайлевской приставкой сделал возможной подлинную революцию в моем творчестве. После докторской за- щиты начался новый этап этой революции. В Центре перед защитой я познакомился с ведущим телеви- зионной программы "Сделай шаг" Михаилом Юрьевичем К'ожухо- вым. Этот удивительный человек проникся моими проблемами, связанными, например, с ежедневными поездками в Центр, в то время как больная мама оставалась дома одна, и с постоянной угрозой вдруг лишиться возможности ездить в Центр из-за от- сутствия сопровождения. Он начал искать спонсора, который согласился бы купить мне компьютер домой. Поиски свои он держал от меня в тайне. И вот 17 октября 1996 года он прие- хал ко мне в Центр и сообщил, что компьютер куплен за сумас- шедшие деньги - 24 тысячи дойчмарок. Купил его генеральный директор корпорации "Эдванс" Николай Николаевсич Никитенко. 19 октября 1996 года в Останкинском телецентре будет снято вручение мне этой техники. И вот в Останкинском телецентре мне положили на колени завернутую в полиэтиленовый пакет длинную штуку, а рядом сын Михаила Юрьевича Макар поставил небольшую сумку. Ощупав машину сквозь полиэтилен, я убедился, что это - компьютерная приставка "Инка", которую можно подключить к любому обычному компьютеру. Она представляет собой обычную компьютерную клавиатуру с тактильным дисплеем - брайлевской строкой и обслуживающими ее кнопками и переключателями. Строка - вместо монитора. То есть приставка фактически представляет собой клавиатуру с монитором в одном корпусе. А в сумке был специальный компьютер "Давид-486" класса "Ноутбук" с таким же тактильным дисплеем, клавиатурой машин- ки для слепых, полугигабайтовым жестким диском и дисководом для обычных полуторамегабайтовых дискет. К "Давиду" можно подключить обычный монитор, обычную клавиатуру, принтер и все, что понадобится. Только бы на жестком диске стояло со- ответствующее прикладное программное обеспечение. Основное в компьютере - стандартное, как везде; необыч- ны только программы, благодаря которым работает тактильный дисплей. Эти программы совместимы с обычным текстовым редак- тором "Лексикон", которым я овладел еще в РЦКТ ВОС. Компь- ютерную псевдографику строка не берет, но существует мно- жество программ-конверторов, позволяющих переводить тексты из графических форматов в текстовые и обратно. Немецкая фир- ма "Баум продуктс", производящая специальную компьютерную технику для слепых (в том числе "Давиды" и "Инки"), разрабо- тала устройство "Вирго" и программу к нему. Благодаря этому устройству можно совместить строку с "Виндоусом". У меня та- кого устройства нет, а то бы отпала необходимость в переко- дировке информации, созданной в графических редакторах. Короче говоря, мне подарили, по сути, не один, а два компьютера - переносной и стационарный. Постепенно я оброс дополнительной техникой: струйным принтером, системным бло- ком "Пентиум-100" для подключения "Инки", модемом, обычным монитором, зип-дисководом, сидирумом... Часть этого мне уда- лось купить самому. Остальное предоставлено Университетом Российской академии образования, с личного разрешения ректо- ра - академика Бориса Михайловича Бим-Бада. Специальное программное обеспечение мне поставили специалисты Республи- канского центра компьютерных технологий ВОС. Эти же специа- листы выручают и в случае необходимости ремонта. Депутат Госдумы Олег Николаевич Смолин добился, чтобы оплату ремонта взяло на себя правительство Москвы. Теперь я смог работать дома. Особенно выручает меня сейчас сидирум. Мне оказались доступны компакт-диски типа "Библиотека в кармане" и "Все рефераты России" - с материа- лами, "надерганными" из Интернета. Доступ к разного рода ли- тературе расширился во много раз. Через модем я имею возмож- ность созваниваться со своими друзьями. Ни электронной поч- ты, ни прямого выхода в Интернет у меня нет, но только пото- му, что я не могу оплачивать эти услуги. А техническая воз- можность пользоваться ими есть. "Давид" везде со мной ездит. Чтобы переводить мне засе- дания кафедры, не обязательно овладевать специальным пальце- вым алфавитом - дактильной речью. Просто к "Давиду" подклю- чается обычная клавиатура, на которой печатает мой перевод- чик. Так же переводят мне и на разного рода научных форумах, наиболее важных встречах... ___14. Компьютер - универсальное реабилитационное средство не только при слепоглухоте, как в моем случае, а едва ли не при любой физической инвалидности. В Бостоне, в Школе Перкинса, где обучаются как слепые, так и слепоглухие, мне показали парализованного мальчика на коляске. Видит он нормально, од- нако совсем не слышит и парализован полностью - может управ- лять только движениями головы. И вот ему на голову надели специальный шлем с изогнутой палочкой впереди. Этой палочкой он может "клевать" клавиатуру компьютера. Шлем разработали для него специально. В США и других развитых странах не останавливаются пе- ред изготовлением устройств в единственном экземпляре, для одного-единственного инвалида с особым, редко встречающимся "букетом" болезней. Это очень дорого, но там находится кому оплачивать подобные услуги... Вообще специальные приспособления для инвалидов дороже во много раз, чем такая же массовая продукция. Это понятно: чем меньше тираж, тем дороже обходится издание. Между тем инвалиды - одна из самых социально незащищенных групп насе- ления. Из своего кармана оплачивать они не могут не только компьютерную технику, но и практически любую другую - слухо- вые аппараты, обычные брайлевские машинки, инвалидные коляс- ки... Десять лет назад, например, американская брайлевская машинка "Перкинс" стоила 500 долларов. Это механическая. А электрическая стоила 750 долларов. Сейчас, наверное, еще до- роже. А специально приспособленный компьютер в десятки раз дороже обычного. Мне жутко повезло. Всю мою жизнь находились десятки и сотни людей, поддерживавших мое творчество, готовых оплачи- вать все для него необходимое, чего я никогда не смог бы оп- латить из своего кармана. Горько сожалею, что не могу здесь привести список даже самых главных из тех, кому обязан воз- можностью заниматься любимым делом, возможностью жить, а не прозябать. Но я знаю, кому кланяться. Знаю, кого благодарить. Знаю, за чье здравие свечки в церкви ставить (разве в том дело, верую или нет, - ни в какой форме благодарность не за- зорна). Я знаю, кому обязан своим счастьем. Нет, не варварскому российскому государству. Оно доб- лестно морит собственный народ голодом. Миллионы и десятки миллионов за последние десять лет оказались для него "лишни- ми", "никчемными", подлежащими выбраковке в силу... дарвинс- кого закона естественного отбора. Любые реформы для деятелей российского государства, как убеждают меня хотя бы материалы на компакт-диске "Библиотека в кармане", - не более чем по- вод нажиться на горе миллионов и десятков миллионов, на проблемах несчастной страны. Да и без всяких "материалов": цены все растут и растут, изобретаются новые и новые поборы, а зарплаты и пенсии заморожены, и даже эти многократно обес- ценившиеся копейки выплачиваются нерегулярно. Надо же было додуматься до такого наглого, поистине варварского, издева- тельства над людьми! Да еще говорить пухнущим от голода ма- терям и детям, что они сами виноваты в своем бедственном по- ложении! Нет, этому варварскому государству мне "спасибо" говорить не за что. Я твердо знаю, что счастлив не благода- ря, а вопреки ему. Я счастлив благодаря десяткам и сотням цивилизованных людей, которые, слава Богу, всегда находятся даже в самом варварском обществе. Вот им, цивилизованным вопреки варварс- тву - поименно, персонально, - низкий-низкий мой поклон. Чем отблагодарить мне вас, добрые люди? Только работой. Только использованием на всю катушку предоставленных вами возможностей творить. И никуда я из России не уеду на готовые хлеба. Где ро- дился, там и пригодился. Мне помогли пригодиться именно здесь, и мой долг - сделать все от меня зависящее, все воз- можное и невозможное, чтобы хоть чуть-чуть повысить уровень цивилизованности именно здесь. Дома. Всем на готовые хлеба не убежать. Всех на готовые хлеба принять не смогут. Надо здесь наводить цивилизованный поря- док, а не присоединяться к многочисленному хору тех, кто из благополучного далека смеется над российским варварством. И если я когда-нибудь в своей стране окажусь "лишним", - с точки зрения бандитов, правящих в ней варварский бал, - ну что ж... Бывает, конечно, и так, что "родному" варварству противостоять удается только извне. Успехов им, кому это удается. Лишь бы вправду удавалось. Просто это - не мой случай. 21 августа 1999